Костыль, прислоненный к стене, упал, когда вагон дернулся.
Женщина перестала петь и глотнула пива из бутылки, стеснительно прикрываясь сумкой.
Состроив огорченное лицо, она начала громко декламировать:
- Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя...
Голос декламантки оказался басист и неоднозначен.
Повеяло холодом.
Белая кружевная шляпка махала полями, не попадая в такт.

На остановке в вагон закатился калека на тележке.
Блаженная улыбка намертво приклеилась к его лицу.
Двигаясь по проходу, он мычал и нежно теребил за полы одежд тех, кто пытался его не заметить.

Когда тележка поравнялась с костылем, наступила минута икс.

Женщина и мужчина встретились.

Руки декламантки засуетились, зная, что мелочи нет.
Глаза калеки белесо возрадовались, видя суету.

 Внезапно она прекратила рыться в пустой сумке,
замерла, жалостиво глядя на калеку и, резко согнувшись,
оказалась лицом к лицу с мужчиной.
- Милый...я дам тебе, даааам, - пьяно пробасила женщина, протягивая безногому самое дорогое - початую бутыль пива. Глаза её влюбленно и ласково слезились.
- Пей, мой хороший!
Калека с удовольствием приложился к пиву, глотнул долгим глотком, закашлялся, смахивая пену с подбородка и протяжно завел тонким голосом:
- Поедем, красоотка , катаааца, давно я тебяа поджидааал...
Безногий поехал дальше, забыв принять печальный вид просящего.
- Ты правишь в открытое мооре, там с ветром не справица наам - вскрикнула женщина, пытаясь подпевать уезжающему, на ходу подхватывая костыль и устремляясь за ним.

Они покинули вагон, держась за руки и оставив после себя чувство счастливой безысходности.