... испытываешь некоторое изумление, когда вырастешь и оказываешься перед задачами, которые положено решать взрослым. Недовольство ребенка родительской властью и паника взрослого перед ответственностью -- вещи одного порядка. Ты не тождествен ни одному из этих персонажей, ни одной из этих социальных единиц; может быть, ты меньше единицы.
Разумеется, отчасти это -- производное твоей профессии. Если ты банкир или пилот, ты знаешь, что, набравшись опыта, ты можешь более или менее рассчитывать на прибыль или мягкую посадку. В писательском же деле наживаешь не опыт, а неуверенность. Каковая есть лишь другое название для ремесла. В этой области, где навык губит дело, понятия отрочества и зрелости мешаются, и наиболее частое состояние души -- паника.
Эта история случилась с реальным человеком, и этим реальным человеком был я. Я торопился на поезд; дело было в Кембридже, в апреле 76-го. Но я приехал раньше, чем надо: плохо посмотрел в расписании. Я купил газету с кроссвордом, чашку кофе и пачку печенья и сел за столик. Я прошу вас представить себе эту картинку; это очень важно, чтобы вы ее себе совершенно ясно представили: вот столик, газета, чашка кофе и печенье. И какой-то человек сидит напротив меня, совершенно обычно выглядящий, в деловом костюме, с портфелем.
Никто не ожидал бы, что он сделает что-то необычное. Но вот что он сделал: он неожиданно подался вперед, взял упаковку с печеньем, вскрыл ее, выташил одно и съел.
Надо сказать, что вот такая ситуация - это то, с чем британцы особенно плохо справляются. В нашем прошлом, воспитании и образовании нет ничего, что научило бы: что делать, когда кто-то средь бела дня прямо на глазах крадет твое печенье.
